Великое Нечто - Страница 74

Возможно, корни вон той старой ели, в которой только и живого, что молодая ветка на верхушке, переплетаются с кладом. Или, может, даже не той ели, а совсем другой, упавшей и выворотившей при падении большой ком земли.

— Эй, чего ты там стоишь столбом? — крикнул Никита, деятельно мерявший шагами поляну. — Надеешься, сундук сам найдется?

Стряхнув оцепенение, Корсаков пробежал по скользким бревнам и спрыгнул на берег. Он вытащил завязанные в мешковину лопаты и прислонил их к камню.

Никита взял лопату и воткнул ее в землю посреди поляны. Почва была мягкая, влажная, податливая и вынималась целыми пластами. Но все равно не привыкшим к такой работе приятелям было тяжеловато. Ладони вскоре начало саднить — признак, что к вечеру на них вздуются волдыри.

— Слышь, может, арендуем бульдозер? — фыркнул Никита.

— И поделимся с бульдозеристом.

— Э нет! Не пойдет! Если б ты знал, как мне надоело копать…

Что-то негромко треснуло. Лопата Алексея наткнулась па что-то твердое.

— Погоди, тут что-то есть…

— Клад нашел? Так быстро? — удивился Никита.

Но это был не клад, а ровный спил дерева, великолепно сохранившийся, несмотря на время, проведенное под землей. Алексей обмыл его и смог рассмотреть даже годовые кольца.

— По крайней мере, мы теперь знаем, что в здешней земле ничего не портится, — задумчиво сказал он.

— Точно, — поигрывая лопатой, заверил его Никита. — Сыро, воздуха в почве нет, вот и не гниет ничего…

— Значит, и клад мог сохраниться.

— Мог-то он мог. Если его не истратили еще до нашего рождения… — проворчал Бурьин и рьяно продолжил копать.

Работа продвигалась довольно быстро. Вскоре яма доходила кладоискателям до груди. Однако поиски не принесли пока никаких результатов. Разве что на дне ямы Никита обнаружил большую железнодорожную гайку, которой крепятся шпалы и которая невесть как здесь оказалась. Никита аккуратно очистил ее от земли, подержал на ладони и забросил далеко в лес.

— По-моему, это ДД, — сказал он, вылезая из ямы.

— Какое дэдэ? — не понял Алексей.

— Дохлое дело. Гайку видел? Сечешь, что это значит? Поляна перекопана вдоль, поперек и до центра земли… — Никита метнул лопату, и она воткнулась в землю около Черного камня.

Приятели приуныли. Когда они ехали сюда, то предполагали, что само место подскажет им, где искать. Но этого не произошло. Перекапывать поляну дальше было бессмысленно: Бурьин прав, наверняка до этого додумались не они одни.

Никита уселся на мостик над ручьем и занялся ужасно интеллектуальным делом: приманивал на руку комаров, отрывал им крылышки и бросал бедняг в воду.

— Ты будешь моя бывшая жена, — говорил он одному, пуская его по течению. — А ты… вот ты… будешь купчишка Ручников, сующий свои тетради куда попало, а ты будешь дурак Алешка, затащивший меня к черту на рога. А ты будешь… — Бурьин задумался над очередным комаром, пищавшим у него в ладони. — Ты будешь я сам… Поплавай, Никитка!

Пока Бурьин ловил комаров, Корсаков любопытства ради счищал лопатой мох с Черного камня. Неожиданно под зеленым лишайником в самом низу камня он увидел часть выбитого креста, а над ним неразличимые буквы, изъеденные ветрами и влагой. «Сохрани… твоима», — только и можно было разобрать.

Ничего не говоря Никите, он быстро опустился на корточки и стал разгребать лопатой землю у основания камня, расчищая крест. Удалось разобрать еще одно слово полустершейся надписи: «съ сьнами» или «съ сынама».

— Что ты там делаешь? — услышал он густой бурьинский бас. — Эге, да тут буквы! Ты уверен, что эту штуку не нацарапал сам купец Ручников? Соскучился, взял долото, топорик и тюк-тюк…

— Посмотри, как стерты буквы. За сто лет камень так несотрется. Скорее всего Ручников вообще не знал о выбитом кресте.

— Это все теория, а сейчас проверим по-простому, — сказал Никита.

Он взял топорик и несколько раз стукнул его острием по Черному камню рядом с надписью, потом протер это место рукой и удивленно покачал головой. На камне был лишь крошечный скол.

— Ого-го! Чтобы высечь что-то в этой глыбе, надо очень этого захотеть. Ладно, я согласен и дальше поработать бульдозером, но нам нужна новая идея, более удачная, чем идея наугад перекапывать всю поляну.

Посреди поляны торчал трухлявый дубовый пень такой толщины, что на нем легко можно было устроить стол для пикника. Корсаков сперва равнодушно скользнул по нему взглядом, а потом… Господи, как просто! Ему захотелось стукнуть себя ладонью по лбу.

— Это ж надо быть такими идиотами! Тебе нужна идея? Вот она! — Алексей подошел к пню и толкнул его сапогом, отбив изрядный кусок трухлявой коры.

Бурьин терпеливо смотрел на него.

— Как ты думаешь, сколько лет было этому дубу, когда его спилили? — продолжал Алексей.

Никита оценивающе взглянул на пень.

— Лет четыреста — четыреста пятьдесят…

— Соображай дальше. Все это время он рос здесь, и под ним никто не…

— …искал! Кто же догадается копать под самым дубом! — воскликнул Бурьин.

— Умничка! И все, что нам осталось, — это выкорчевать пень. Вот только для такой работенки нам нужен лом.

— Где-нибудь найдем. Клад ждал под землей пятьсот лет, подождет еще денек. Ну е-мое, как ты догадался-то! — Бурьин восторженно хлопнул приятеля по плечу.

Кладоискатели спрятали под мостиком лопаты и, пройдя вдоль ручья, свернули на уже знакомую тропинку.

Едва они ушли, из ручья вынырнул почетный академик с прилипшей ко лбу мокрой челкой и выпустил изо рта струйку воды. Чингиз Тамерланович десантным колобком выкатился на берег, подскочил к камню и бросился на землю, ткнувшись лбом в траву. Это напоминало древнее языческое поклонение божеству Перуну Громобою.